В «Военном энциклопедическом словаре» (1983 год) имеются статьи «Партизанское движение» и «Партизанское движение в годы Великой отечественной войны 1941—1945 гг.», но нет статьи «Партизанская война».
Приведенных примеров достаточно, чтобы понять важность точного определения базовых понятий. Поэтому, не претендуя на абсолютную точность дефиниций, уточним их содержание.
Партизанская война. Это одна из форм борьбы против иноземных захватчиков, составная часть войны, которая ведется на территории, контролируемой неприятелем, и способами, отличными от действий регулярных войск. В ней участвуют специальные части и подразделения регулярных войск, а также иррегулярные формирования. Партизанская война обычно строится на широкой поддержке народных масс.
Партизанское движение. Как социальное явление, оно включает в себя вооруженную борьбу собственно самих партизан, а также тех лиц, которые оказывают партизанам разнообразную помощь и поддержку, укрывают их от врагов, собирают для них информацию и т.д. Таким образом, речь идет о борьбе с оружием в руках и о борьбе невооруженным путем. Естественно, тот, кто помогает партизанам только невооруженным путем, не может считаться партизаном. Он всего лишь участник партизанского движения.
Партизанская борьба. Главной формой партизанского движения, его конкретным проявлением следует считать партизанскую борьбу. Она предполагает, в первую очередь, вооруженную борьбу специально организованных партизанских формирований. К ним впоследствии примыкают партизанские формирования, сложившиеся стихийно, но подконтрольные центру.
Партизанские действия. Партизанская борьба осуществляется в виде партизанских действий. Главными отличительными их особенностями являются: отсутствие постоянной линии соприкосновения с противником (сплошного фронта); скоротечность боевых действий; возможность решения поставленных задач без вступления в боевое столкновение с противником; сочетание сосредоточения, сосредоточения и перемещения сил.




Один из начальников партизанского движения, Каратыгин так охарактеризовывает свои действия: «боевые действия вооруженных групп, отрядов и целых соединений добровольцев из местного населения или из состава вооруженных сил, которые ведутся в тылу врага методом внезапных ударов по отдельным гарнизонам или колоннам двигающихся войск противника, ударов по центрам управления (штабам) и различным объектам противника, отдельных диверсий с целью дезорганизации тыла, нанесения потерь противнику в живой силе и боевой технике и нарушения нормальной работы его коммуникаций».
Нетрудно заметить, насколько конкретнее формулировка Каратыгина по сравнению с определением словаря. Там за перечислением задач забыли главное: что партизанство не связывает себя постоянным вооруженным соприкосновением с врагом. Казалось бы, это очевидно. Но именно этого очевидного не видели очень многие организаторы партизанской борьбы периода 1941—45 гг. И как результат — были громадные жертвы среди партизан.
Партизанство Каратыгин не противопоставлял регулярной армии и в то же время не связывал только с армией, как источником его организации, питания и боевых действий, что делал Клембовский. У Каратыгина оно предстает в виде органического единства двух начал — народного и армейского.
Рассматривая возникновение партизанства в такие моменты, когда народ («нация» или «группы угнетенных классов»), начинает борьбу собственными силами (так как армии нет, или она не способна самостоятельно обеспечить интересы страны, или с развалом армии «старого порядка» на сцену вышли новые силы), Каратыгин зам ключает, что партизанские формы действия настолько разнообразны, насколько разнообразна складывающаяся обстановка борьбы.
Главным моментом, характеризующим тактику партизан и содержащим в себе признак «партизанства» как для отрядов, выделенных из состава армии, так и сформированных другим путем, является отсутствие постоянного вооруженного соприкосновения с противником.

Партизанство есть основная возможность и главное средство слабейшей стороны вести самостоятельную борьбу. Партизанство самобытно и не обусловливается наличием своей армии. Партизанские отряды, выделенные из состава армии, только частный тип. Главная масса партизан всегда выходит из среды народа, в момент наибольшей опасности стране от тех или иных враждебных посягательств и обусловлено это именно отсутствием армии.
Исключительное значение, считал Каратыгин, имеет возможность введения в партизанские действия планомерного начала, «Максимум полезной работы партизан и степень их влияния на ход операций своей армии обусловливается наличием оперативной связи с последней и планомерностью этих действий». В этих условиях партизанские отряды, писал он, можно сравнить со снарядами сверхдальнего действия: поражения от них будут носить случайный характер, если исключена возможность точного направления в цель. Неизменными атрибутами успеха партизанства, по мысли Каратыгина, является наличие организованного руководства партизанской силой и совместная работа партизан с армией.
Именно такие факторы, как отсутствие четкого оперативного плана, неспособность ввести действия в русло планомерных операций, сведение боев к простому «сокращению» живых сил противника без закрепления и развития достигнутых в бою результатов стали причинами неудач партизанской армии Махно, которого Каратыгин считал типичным партизанским вождем.
Партизанство само по себе редко может дать конечный положительный результат. Таковой результат достигается действиями, согласованными со своей регулярной армией, или вводом в действие партизан планомерного общего руководства, т.е. приближением партизанства к понятию регулярной силы, но не по внешним формам, а по внутренним признакам последней.
К сожалению, эти и многие другие выводы П.Л. Каратыгина, сделанные еще в 1924 году, организаторы и руководители партизансской борьбы в годы Великой Отечественной войны не учли. К ним пришли заново путем многократных проб и ошибок, заплатив за приобретенный опыт весьма дорогой ценой.
«Борьба с тылом — дело партизан, независимо от их типа», — подчеркивает П. Каратыгин и далее продолжает: «не надо удивляться, если в будущем цели операций будут определяться по рубежам тыла и это будет вполне естественным, когда чрезмерное развитие техники придает войне характер состязания тылов через посредство армий фронтов». Пожалуй, уже за одну эту мысль Каратыгину следовало бы поставить памятник.
«Партизаны, как разрушители тыла, займут свое должное место в будущих войнах, — писал П. Каратыгин. — Борьба эта должна принять организованный характер и иметь полную связь с операциями армии. Партизаны, как самостоятельно действующая сила, являются вспомогательным средством борьбы; партизанство же, планомерно организованное, особенно при наличии армии, является уже могучей силой, является частью той же армии, действующей на наивыгоднейших направлениях».
Полемизируя со своими оппонентами, П. Каратыгин горячо отстаивал идею о том, что впереди «за партизанством более свободные и широкие горизонты. «Старое» партизанство может оказаться «новым» приемом. «Мы здесь говорим о возможности перехода внешних форм и идейных моментов партизанства в нормальную тактику регулярных войск. Оно воспримется в своей идее — разрушения стройных боевых систем противника, вводом новых форм борьбы, созданием обстановки неожиданностей и случайностей, — условий, непривычных и опасных для механизированных войск противника».
Эти и многие другие положения П. Каратыгина не утратили своей актуальности до сих пор.






Источник информации:
Издатель: Минск-М
Автор: Боярский В.И.
Книга "Партизаны и армия: История упущенных возможностей"